Милый друг, вот и пришла пора расставаться с Вами. Как же Вы меня удивили, сударь. Вы загнали меня еще дальше в лабиринты двоемыслия.
Вы были так очаровательно напуганы вначале, но так отталкивающе слабы и ничтожны.
Вы вдруг начали чувствовать силу своего обаяния! Но разве за три года жизни в Париже на Вас никогда не бросали заинтересованных взглядов женщины?
Всё крепче убеждаясь в своей божественности, Вы позабыли и маленькую Кло, и милую Мад, выведшую Вас в свет.
В целом, мне не хватило динамичности действий, но изучать персонажей было на удивление занятно. Но невозможно мне поверить в то, что женщины могут быть так глупы и могут полностью заменять мозг сердцем. Не могут они денно и нощно думать о пушистых усах публициста Жоржа Дю Руа.
А Жорж, однако, ловкий малый!

Жду скорой встречи с коннектикутским янки со страниц Марка Твена!

Меня уже намотало на кольцо колесницы истории.

Я болею, болею совсем не вовремя.

Но самое время упиваться книгами под теплым одеялом и витать в эмпиреях.

Летом я прочитала роман «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса. Ох, до чего откровенна эта книга. В ней столько же страсти, сколько в Латинской Америке. Но сколько гнетущего одиночества приносят ее жаркие объятия. Будто Маркес сковырнул коросту, а под ней разверзлись непроходимые хляби злобы, алчности, похоти и несуществующей любви.

Было несколько произведений Джона Стейнбека. Сначала мною непонятый, но позже окунувший меня в широкое море иронии, сарказма и грустного смеха.

Был чудной Рэй Брэдбери. И многомерный Лев Толстой.

Был молодой, но зрелый не по годам Альбер Камю. И жесткий, грубый «Кролик, беги» Джона Апдайка.

Осеннее настроение же потребовало от меня прочитать так давно влекущего к себе Оскара Уайльда. Каждый вечер на протяжении недели в 9 часов я садилась за чтение «Портрета Дориана Грея». Я бредила Дорианом ночами, днем ждала встречи с ним в вечерних потемках. Он был так прекрасен, его Красота не требовала понимания, она была для меня чудом из чудес. Но так хотелось, чтобы знакомство с дьяволом-искусителем, с экспериментатором не произошло вовсе.

Но диалоги порой звучали натянуто, человек-парадокс лорд Генри порой противоречил сам себе, Бэзил порой неосознанно делал все, что позволило бы причислить его к лику святых.

А сейчас я столкнулась с «Милым другом» Ги де Мопассана.  Милый друг, Вы мне кажитесь таким знакомым.         привет вам от почти что мертвеца. 

Я хочу пасть в ноги вашей красоте, но не вам.

Маленькие дети, наслаждаясь каждым днем, с любопытством исследуют жизнь, мечтают стать космонавтами, пиратами и рыцарями одновременно. Их мечты сбываются, их шажки по дороге жизни становятся уверенными и осознанными, когда к ним в руки попадает книга. Раз познакомившись с увлекательным миром литературы, малыш так и протопает прошествует до конца с книгой в руках и добром в сердце.
Нетленные произведения знакомят с образцами высокоморальности, позволяют понаблюдать за разъедающей ненавистью и трепетной любовью, окунают в широкое море забвения и отдаляют темное завтра. Чужие мечты о будущем, сны, желания, вожделения, замыслы и планы вдруг предстают перед тобой, ты видишь нелепость своих инфантильных мыслей и детского мировосприятия, рубишь злые печали на корню. Книги меняют твой образ мыслей, резче начинаешь ощущать свой внутренний мир, живешь более сосредоточенно, условием личного счастья становится свершение альтруистичных добрых дел. Хорошая литература приводит с собой и спокойствие, и душа находит себе удовлетворение.
Ах, великое счастье - понять и ощутить на себе силу и влияние литературы!

Легче писать на определенную тему, чем писать то, что первым приходит в голову. Мысли толкутся, локтями прокладываю путь. А так взял и построил их в ряд. Но на счет спокойствия, приходящего вместе с хорошей литературой, я преувеличила. хорошая книга требует еще и больших душевных усилий. Порой неимоверно тяжело читать, потому что узнаешь в герое себя, стыдишься не только него, но и той кашицы зла, эгоистичности, что наполняет тебя.

Я ещё жива